Мухаммед-Султан Мирза — Любимый внук и воспитанник Амира Тимура
«Внук Тимур-бека, сын Джахангир мирзы, Мухаммед-Султан Мирза построил во внешнем укреплении за самаркандской стеной медресе. Могила Тимур-бека и могилы тех из его сыновей, которые царствовали в Самарканде, находятся в этом медресе». Бабур.
И.Е. Плетнев.
Упоминания об ансамбле Мухаммед-Султана встречаются на страницах работ, в той или иной мере затрагивающих мавзолей Гур-Эмир. Содержание их не выходит за рамки пересказа сведений из сочинения Малихо, опубликованных Я.Г.Гулямовым в 1948 г.
Между тем накоплен достаточный материал для более определенных суждений об архитектуре, конструкциях и декоре этого интереснейшего сооружения конца XIV в.
Вопрос о постройках Мухаммед-Султана, включающих медресе и ханаку, возник в ходе многолетней дискуссии о месте первоначального захоронения Тимура, начавшейся после издания в 1905 г. альбома обмерных чертежей мавзолея Гур-Эмир с исторической справкой Н.И.Веселовского.
Остатки построек около мавзолея не разъясняли смутные сведения Шереф-ад-дина, ибн Арабшаха, Клавихо и Бабура о местонахождении медресе и ханаки Мухаммед-Султана, а скорее способствовали появлению различных толкований на этот счет. Однако большинство исследователей сходилось на том, что медресе и ханака были где-то к востоку от мавзолея Гур-Эмир. Мавзолей же представлялся отдельно стоящим зданием с минаретами по бокам, между которыми во вторую очередь построили лицевую стену, а на оси мавзолея возвели входной портал. В дальнейшем эта схема была дополнена предположением о наличии перед мавзолеем замкнутого двора с худжрами по сторонам, прерывавшимися посередине боковыми арочными порталами. Сооружения второй очереди относились ко времени Улугбека.
В 1926 г. архитектор М.Ф.Мауэр, вскрыв фундаменты стен в западной части двора и остатки минарета в его северо-западном углу, несколько уточнил имевшиеся данные.
Мухаммед-Бади бин Мухаммед-Шерефа (Малихо)
Подлинный переворот в сложившихся представлениях о первоначальном виде ансамбля произвел перевод рукописи XVII в. Мухаммед-Бади бин Мухаммед-Шерефа (Малихо) – сына одного из мударрисов медресе Мухаммед-Султана. Из описания Малихо стало известно, что медресе примыкало к двору с востока, а ханака – с запада, что двор был квадратный в плане и на углах его возвышались минареты. Однако в рукописи ничего не говорилось о последовательности возведения частей ансамбля.
Археологические раскопки, предпринятые в 1943 г. под руководством М.Е.Массона, полностью подтвердили сведения Малихо. Б.Н.Засыпкин, возглавивший архитектурные исследования комплекса, определил одновременность возведения медресе, южной и западной стен двора. Это дало возможность Б.Н.Засыпкину составить в самом общем виде принципиальную схему реконструкции плана ансамбля Мухаммеда-Султана.
Начиная с 1943 г. научно-исследовательские работы проводились в соответствии с программой генеральной реставрации комплекса Гур-Эмир. В этих работах в первую очередь по ансамблю Мухаммеда-Султана значилось восстановление южной стены двора с айванами и двумя минаретами на углах. Одновременно велось углубленное изучение памятника. (Под руководством Б.Н.Засыпкина в разное время, с 1943 по 1950 г, в исследовательских, обмерных и проектных работах участвовали архитекторы Г.А.Пугаченкова, В.В.Самойлов, А.К.Лазарев, П.В.Дудукин).
В период с 1950 по 1956 г были произведены раскопки всей площади двора и участков территории медресе и ханаки. Параллельно с раскопками осуществлялись обмеры и изготавливались проекты реставрации восточной, западной, северной стен двора и входного портала. (В исследовательских, обмерных и проектных работах 1950-1956 гг. принимали участие архитекторы И.И.Ноткин, А.Н.Виноградов, И.Е.Плетнев, В.М.Филимонов, Л.Р.Атанасова; археологи В.А.Левина-Булатова, Н.Б.Немцева, К.А.Шахурин, С.Н.Юренев).
Медресе Мухаммед-Султана
О медресе Мухаммед-Султана в исторических хрониках содержатся лишь расплывчатые упоминания.
В.В.Бартольд, основываясь на словах Шереф-ад-дина о первоначальном осмотре Тимуром здания медресе при возвращении из похода в 1404 г., заключил, что постройка его была начата после выступления Тимура в «семилетний» поход, т.е. в 1399 г. Весной 1401 г. зданием пользовались для обучения Корану знатных воинов Мухаммеда-Султана и сыновей эмиров.
Малихо сообщает, что медресе было двухэтажным, содержало 29 худжр. В четырех углах его располагались купольные помещения: смежные с восточной стеной медресе были заняты аудиториями (дарсхана), а западные, обращенные окнами во двор ансамбля, были усыпальницами (гурхана).
К началу раскопок в 1950 г. сохранилась лишь юго-западная гурхана. Исследованиями В.А.Левиной-Булатовой установлено, что стены гурханы дважды переделывались. Последний раз в XIX в.; тогда же устроен свод «балхи». При одной из переделок появился проход из гурханы во двор ансамбля. На северной стене гурханы сохранились остатки облицовки, примороженные к древней кладке.
Остатки северо-западной гурханы раскопаны в 1952 г. Это было крестообразное в плане помещение со стороной центрального квадрата 4,62 м. На полу гурханы открыто шесть надгробных камней. Все они принадлежат особям женского пола из семьи Абу-Саида и имеют датировки захоронений в пределах 1457-1461 гг. Н.Б.Немцевой была установлена первичность этих захоронений. Очевидно, западные угловые помещения медресе стали использоваться как гурхана лишь во времена правления Тимурида Абу-Саида. При Мухаммед-Султане они, вероятно, выполняли функции дарсхана, как и восточные купольные помещения. При строительстве медресе не имелось в виду использование их под усыпальницы – ни в одном из них не был устроен склеп.
Решение вопроса о реконструкции плана медресе в целом стало возможным лишь после раскопок 1953 г., проводившихся на большой площади, хотя они и дали очень скудный материал. Почти все стены медресе оказались разобранными.
Северная и южная части медресе состояли каждая из шести помещений: четырех худжр и двух коридоров по бокам, примыкавших к угловым купольным дарсхана. При таком решении дворик медресе должен был иметь форму правильного квадрата. Обычно в центре дворов устраивался поглощающий колодец, обнаружение которого в данном случае могло сыграть решающую роль в определении формы двора. Шурфом, заложенным в месте предполагаемого центра двора, открыт колодец с упавшей в него мраморной сливной плитой.
Проектом благоустройства территории комплекса Гур-Эмир, на основании которого велись археологические раскопки, предусматривалось раскрытие медресе до дороги, кольцом обегавшей весь памятник. Поэтому восточную часть медресе, расположенную под дорогой, не вскрывали.
Высота сохранившихся участков древних стен медресе не превышает 1м, и поэтому предположения о конструкциях перекрытия помещений могут обосновываться лишь путем анализа аналогичных сохранившихся в первоначальном виде сооружений конца XIV — начала XV вв.
Стены медресе сложены из жженого кирпича размерами 26-28 х 28-30 х 5-6,5 см, на глиняном растворе. Толщина стен 66-67 см, устоев айвана – 99,5 см. Под стенами медресе фундаментов не обнаружено. Ибн Арабшах писал о медресе, что «оно было крепким зданием». Однако уже к XVII в. медресе разрушилось совершенно. Примечательно, что мавзолей Гур-Эмир, пристроенный к южной стене ансамбля пятью годами позже, но имевший мощные фундаменты, дошел до нас в сравнительно благополучном состоянии.
Поверхность дворика медресе, как и парадного двора ансамбля, выстлана массивными терракотовыми плитами со стороной 30-35 см и толщиной 5-5,5 см. Такими же плитами выстланы и полы помещений медресе. Выстилка произведена на ганчевом растворе по хорошо утрамбованному 20-сантиметровому слою глины с обильными включениями строительных отходов. Поверхность дворика медресе на 10-15 см ниже уровня двора ансамбля. В центре дворика устроен поглощающий колодец диаметром 0,5 м. Стенки его на глубину около 1 м облицованы кирпичом, примененным повсеместно в постройке медресе. Перекрывала колодец мраморная плита с высеченным геометрическим орнаментом, фигуры которого компактно расположены вокруг сливного отверстия.
О декоративном оформлении стен и угловых помещений медресе дают возможность судить отдельные фрагменты облицовки и штукатурки с росписями, находимые при раскопках. В юго-западной дарсхане обнаружены плитки от панели в виде шестиугольных звезд и шестигранников темно-зеленого цвета со следами росписи золотом. Узор росписей на звездах восстанавливается полностью и напоминает роспись плиток панели мавзолея Туман-ака. На шестигранниках же читается лишь окантовка в виде параллельных жирной и тонкой линий. Судя по следам, просматриваемым на отсвет, центральная часть их также была заполнена орнаментом. В числе находок при раскопках северо-западной дарсханы выделяется обилие штукатурки и ганчевых сталактитов с росписями клеевой синей краской и кзыл-кессаком с блестками золота.
Сходство орнаментальных мотивов и приемов росписи сталактитов северо-западной дарсханы с примененными в мавзолеях Туман-ака и Гур-Эмир позволяет отнести их к концу XIV — началу XV в., т.е. времени строительства медресе.
На основании анализа документальных остатков декора общая схема оформления дарсханы представляется в следующем виде. Основание стен окаймляла 1,5-метровой высоты панель, составленная из кашинных глазурованных шашек с позолотой. Своды в нишах, прикрытые ганчевыми сталактитами, простенки и тимпаны были сплошь покрыты красочным ковром росписей, в которых геометрические мотивы гармонично сочетались со стилизованными растительными узорами в виде елочек и спиралевидных завитков. В верхней части вначале с незначительным выносом, но с каждым рядом отделяясь от стен и округляя углы помещения, нависала ажурная сталактитовая оболочка, прикрывавшая конструкции балочных парусов. Ячейки ее, также расписанные синей краской с позолотой по кзыл-кессаку, плавно переходили на купол, создавая на нем, помимо живописного, еще и светотеневой эффект.
В украшении интерьеров медресе проявилось декоративное направление, достигшее высшего развития в таких шедеврах среднеазиатской классики, как мечеть Биби-ханым и мавзолей Гур-Эмир.
В облицовках дворовых фасадов медресе широко использована изразцовая мозаика и майолика, фрагменты которых составили большую часть археологических находок. Характер орнаментальных узоров, цветовая гамма и прочие стилистические данные позволяют отнести их к той же группе, которая наиболее полно выражена в оформлении входного портала ансамбля Мухаммеда-Султана и характеристике которой посвящено немало работ.
Медресе Мухаммед-Султана примечательно предельной простотой и четкой организацией плана. Будучи компонентом архитектурного ансамбля, оно не имеет характерного для всех отдельно стоящих медресе монументально разработанного входного портала; функции его выполняет один из айванов общего двора. Отсюда и отсутствие группы запортальных помещений.
Эти особенности ярко проступают при сравнении планов медресе Мухаммед-Султана с построенным на два десятилетия позже медресе Улугбека в Бухаре. Несмотря на отличия в деталях замечается поразительное сходство обоих планов. И в том и в другом случае по два айвана, по шесть худжр на боковых сторонах и по четыре купольных помещения в углах. Вероятно, строители этих зданий знали некую стандартную схему, подобие типового чертежа, которую они творчески осмысливали и перерабатывали, применительно к условиям заказа в каждом конкретном случае.
В результате исследования руин медресе Мухаммед-Султана появилась возможность восстановить одно из звеньев цепи эволюционного развития распространенного на Ближнем и Среднем Востоке типа монументальных сооружений.
Ханака в ансамбле Мухаммед-Султана.
Первые упоминания о ханаке, относящейся к постройкам Мухаммед-Султана, содержатся в переводе отдельных отрывков из «Зафар-намэ» Шереф-ад-дина Али Йезди, осуществленного В.Л.Вяткиным в 1906 г. Тогда же было высказано мнение, что ханакой являлся сохранившийся до наших дней и расположенный к востоку от комплекса Гур-Эмир мавзолей под названием «Ак-Сарай». Ясность в этот вопрос внес перевод рукописи Малихо, где сказано, что на западной стороне двора Гур-Эмира, против медресе, «…бросаются в глаза остатки постройки хонако, которое в настоящее время разрушилось окончательно».
Раскопками 1943 г., проводившимися на небольших участках в районе ханаки, обнаружены остатки стен, подтвердившие наличие сооружений в указанном месте. Установлено, что стены в юго-восточной части ханаки не имеют перевязки с западной стеной общего двора ансамбля. Найдены крупные лекальные кирпичи с голубой глазурью от облицовки купола.
В 1952 г. вскрыта западная стена ансамбля на всем протяжении, и в центре ее обнаружен айван с входным проемом. За айваном наметилось удлиненное помещение, шириной 2,2 м. Пол в айване и в этом помещении выстлан терракотовыми плитами, такими же, как в вымостке двора (33х33 см). На северном участке западной стены в 6,75 м от айвана, со стороны ханаки замечены обрывки сложенной в перевязку с ней поперечной стенки, шириной 75 см. Впритык к северному пилону айвана пристроен массив с остатками ступеней винтовой лестницы.
В 1956 г. продолжены раскопки за айваном. Расчищены стены удлиненного помещения за щипцовой стеной айвана, обнаружен входной проем в большую крестообразную в плане постройку. По остаткам устоев в восточной части археолог С.Н.Юренев составил реконструктивную схему этой постройки, бывшей, очевидно, зикр-ханой ханаки. В комнате, примыкавшей к зикр-хане с юга, обнаружен странный мраморный предмет (условно названный «вазой») с хорошо отполированными поверхностями и следами росписей. Под «вазу» подведен фундамент в виде двух рядов кирпичного половняка на глине.
В процессе раскопок комнаты с «вазой» вскрыто три пола: верхний – на 20 см выше выстилки в зикр-хане, следующий – на одном уровне с зикр-ханой и самый нижний, на котором стояла «ваза», — заглубленный на 50 см.
При устройстве второго и третьего полов «ваза» с места не сдвигалась и оказалась засыпанной почти на всю высоту. Зондажом в полу зикр-ханы установлено, что на уровне первого пола комнаты с «вазой имеется выстилка из кирпича 24х24 см. В засыпке между полами встретились фрагменты бытовой керамики конца XIV в.
Налицо два строительных периода, из которых второй относится ко времени сооружения ансамбля Мухаммед-Султана, когда пол в зикр-хане и примыкающих помещениях подняли до уровня вымостки общего двора. Следовательно, ханака существовала до возведения стен двора, т.е. до 1399 года. Характер и стиль росписей на «вазе» не противоречат этому выводу. Живописное оформление мраморных деталей известно, например, по надгробию середины XIV в. из самаркандского мавзолея Ходжа-Ахмада.
В кладке стен ханаки использован квадратный кирпич со стороной 24-25 см, в то время как в постройках других частей ансамбля преобладающие размеры его 26-28 см. Ко второму же периоду относятся и некоторые пристройки к ханаке, связанные, в частности, с устройством заайванного вестибюля и лестничных клеток на второй этаж, появившийся, вероятно, в восточной части сооружения и обусловленный высотой стены, ограждающей двор. В то же время или несколько позже были перепланированы примыкающие к зикр-хане комнаты.
Окончательное решение вопроса о планировке ханаки возможно лишь при условии проведения раскопок на всей площади. Но и вскрытые уже участки позволяют понять в общем виде ее архитектурно-планировочную основу. Центральным композиционным и функциональным ядром ханаки была зикр-хана – квадратный зал (7х7 м) с нишами по сторонам. Зикр-хану с двух или трех сторон окружали небольшие помещения для жилья, а также ритуальных и хозяйственных нужд. Стены одного из них, где была обнаружена «ваза», были украшены росписями. Очевидно, это помещение имело какое-то особое назначение, одним из аксессуаров которого служил необъясненный пока мраморный предмет.
Что могло оказать влияние на появление рассматриваемой нами ханаки в южной части города недалеко от крепостной стены?
Исследованиями установлено, что в IX в. территория эта была обжита, а в XI-XII вв. здесь существовали какие-то монументальные постройки, фрагменты которых в виде резных терракотовых плит часто встречались при раскопках.
РУХАБАД — МАВЗОЛЕЙ БУРХАН-АД-ДИНА САГАРДЖИ
В.В.Бартольд связывал появление ханаки с культом Нур-ад-дина Басира и его последователя Бурхан-ад-дина Сагараджи, чьи мавзолеи расположены к северу от нее. Вероятность этого предположения подсказывается помимо идеологической еще и непосредственной связью между постройками, окончательно закрепленной при создании ансамбля. Имеются сведения, что Тимур в какой-то мере являлся почитателем Басира, и, очевидно, это обстоятельство сыграло решающую роль в организации архитектурного ансамбля, в который ханака включалась как один из основных компонентов.
Планировочным центром ансамбля служил замкнутый квадратный двор, размещенный на главной оси ханаки. Высота стен, ограждающих двор, определена размерами двух этажей медресе. В центре каждой стороны устроены айваны, подчеркивающие оси всей композиции и акцентирующие входы в различные части постройки.
Оформление ханаки не соответствовало общему архитектурно-художественному решению ансамбля. Ее прикрыли стеной и связали с айваном посредством вестибюльного помещения. Айван на южной стороне двора, в отличие от других, имел полуоктагональную форму и более пышную отделку. За ним располагался склеп Мухаммед-Султана и, возможно, небольшой мавзолей.
Все дворовые фасады ансамбля были оформлены одинаково – в них трижды повторялся ритм членений, логически вытекавший из структуры медресе. Поверху фасады обегала широкая лента мозаичной надписи, подчеркивавшая единство всех частей сооружения, размещенных вокруг общего двора. Внешние углы двора закреплены высокими минаретами. Собственно внешних углов было только два, так как боковые наружные фасады медресе выстроены на одной линии с ограждающими стенами.
Входы на винтовые лестницы минаретов устроены в срезанных по диагонали внутренних углах двора. К моменту изготовления первых изображений памятника в 90-х годах XIX в. сохранилось только два минарета и то не полностью. На рисунке из альбома Н.Симакова видно несколько рядов кладки над сталактитовым карнизом юго-западного минарета. Вероятно, это остатки второго звена.
В отдельных работах по вопросам истории архитектуры отмечалось распространение двух и трехзвеньевых минаретов в строительной практике средневекового Востока. К примерам, приводимым в этих работах, следует добавить минарет Баг-и-Кушхана в Исфагане (середина XIV в.) с сохранившимися вторым звеном и венчающим четырехоконным фонариком. Декоративные членения этого минарета в точности такие же, как на упомянутом рисунке Н.Симакова, и даже узор облицовки стволов обоих минаретов одинаков. Все эти данные позволяют утвердительно говорить о двухзвеньевой структуре минаретов ансамбля Мухаммед-Султана.
На территорию ансамбля входили через портал, сильно выдвинутый вперед и богато украшенный изразцовой мозаикой. Портал дошел до нас со значительными разрушениями верхней части. В устоях портала имеются лестницы, ведущие к несуществующим ныне минаретам. Прием постановки фланкирующих минаретов на пилоны порталов монументальных зданий широко применялся в постройках XIV-XV вв. В этом отношении весьма примечательны порталы исфаганских мечетей и медресе первой половины XIV в.: Маджид-и-Джами, Ду Минор Дар ал-Баттик, Ду минор Дардашт и др.
Указанные постройки представляют особый интерес потому, что строитель ансамбля Мухаммед-Султана был из Исфагана.
Портал мечети Маджид-и-Джами всем своим обликом настолько схож с входным порталом ансамбля, что невольно возникает вопрос, не был ли он прямым образцом для самаркандского близнеца?
В ансамбле Мухаммед-Султана, как едином архитектурном организме, воздвигнутом по заранее разработанному замыслу, нашли воплощение планировочные принципы, характерные для градостроительства периода Тимуридов. Все сооружение в целом представляет замкнутый объем. Взятые сами по себе медресе и ханака вполне самостоятельные постройки с четко выраженными осями симметрии. Однако эта их самостоятельность не имеет ничего общего с обособленностью. Фасады зданий, ориентированные во двор ансамбля, оформлены совершенно одинаково, и это усиливает впечатление монументальности целого.
Принцип размещения двух зданий на одной оси или трех зданий на двух взаимоперпендикулярных осях наблюдается на многих примерах. Однако в большинстве из них каждое здание выступает в качестве самостоятельного сооружения, значительность которого всячески подчеркнута. В ансамбле же Мухаммед-Султана медресе и ханака так органично спаяны архитектурно-планировочной идеей, что могут рассматриваться лишь как части монолитного сооружения. В этом достоинство ансамбля, выдвигающее его в ряд уникальных достижений среднеазиатского зодчества.
В силуэте средневекового Самарканда ансамбль играл существенную роль. Его устремленные ввысь минареты обозначали место одного из главных композиционных центров города, включавшего, помимо ансамбля, мавзолей Бурхан-ад-дина Сагараджи, мечеть, дворец Мухаммед-Султана.
В своем первозданном виде ансамбль просуществовал недолго. В 1403 г., возвращаясь из похода к берегам Малой Азии, внезапно заболел и умер Мухаммед-Султан. Останки царевича были доставлены в Самарканд и погребены в склепе за южным айваном. Тимур отдал распоряжение о постройке мавзолея над могилой царевича. Тогда к айвану пристроили восьмигранное здание и, как повествует Шереф-ад-дин, «…возвели купол, подобный небу, сложили нижнюю часть стен из мрамора, украшенного золотом и лазурью…». Диагональные грани айвана при этом пришлось разломать. В 1405 г. в этом мавзолее был похоронен и сам Тимур. Около 1420 г. в северной нише склепа помещаются останки духовного наставника Тимура Мир-сейида-Береке, в ногах у которого Тимур, по преданию, желал быть похороненным. Надгробная плита, поставленная над могилой Береке, сделала неудобным вход в мавзолей через дверь в айване.
В 1424 г. Улугбек пристраивает с востока многокупольную галерею и через нее организует вход в мавзолей. Для этого переоформляется одна из декоративных ниш в южной стене ансамбля, и в ней появляется дверной проем. Склеп Мухаммед-Султана, превратившийся, превратившийся в фамильную усыпальницу Тимуридов, быстро заполняется. К югу от мавзолея сооружается новый склеп. Вероятно, в конце жизни Улугбек предпринял строительство поминального комплекса, включавшего мавзолей, новый склеп, галерею, обслуживающую обе усыпальницы, двухэтажную пристройку с купольными помещениями и грандиозный зал.
При Тимуриде Абу-Саиде западные угловые помещения медресе Мухаммед-Султана превращены в усыпальницы. В XVI в. здание ханаки стало разрушаться. Главный зал ее в это время используется не по назначению: в нем жгут костры и готовят пищу. В начале XVII в. обрушился купол. Здание не восстанавливалось, а то, что осталось после разборки стен, скрылось под наслоениями XVIII-XX вв.
В период экономического и политического кризиса конца XVII – начала XVIII вв. медресе Мухаммед-Султана опустело и стало катастрофически разрушаться. Рухнули стены, ограждающие двор ансамбля, упали размещенные на главном фасаде минареты. Уцелели лишь устои входного портала да южная стена двора, подпертая улугбековскими постройками. В 70-х годах XVIII в. самаркандский правитель Мурад-бий оказывал горячую поддержку в восстановлении разрушенных медресе. Вероятно, ему следует приписать некоторое оживление деятельности и в медресе Мухаммед-Султана. Восстанавливается частично сохранившийся первый этаж здания, выравнивается мусор от разрушения и поверху устраивается новая кирпичная выстилка. Руины западной и северной стен двора накладываются на некоторую высоту и служат оградой. Но восстановленной медресе функционировало короткое время. Уже к середине XIX в. оно разрушилось окончательно, кирпичи из стен разобраны жителями, а территория превращена в свалку мусора. Лишь в мавзолее Гур-Эмир поддерживался относительный порядок. Площадка перед ним – бывший двор ансамбля – была озеленена, и для поливки деревьев из хауза, расположенного к северу от памятника, проведен водослив. В 1868 г. рухнул юго-восточный минарет, а в 1903 г. та же участь постигла и юго-западный. В начале ХХ в. к востоку от входного портала построена квартальная мечеть.
К началу археологических раскопок ансамбля в 1943 г. разрозненные остатки его – пилоны портала и южная стена – сиротливо возвышались над 1,5 –метровой толщей культурных наслоений. После раскопок обнаруженные части медресе и ханаки законсервированы, а стены двора с минаретами по углам восстановлены на высоту человеческого роста. Это дает возможность ориентироваться в расположении исчезнувших построек выдающегося архитектурного ансамбля средневекового Самарканда.